Случайный многожёнец - Страница 99

Позднее все девушки признались, что не слышали о таком звере, только одна угорка сказала Белову, что такого зверя называют ика, про него рассказывал её дедушка. Якобы давным-давно из-за таких зверей угры переселились с берегов Камы подальше в лес. Эти звери по земле бегают быстрее человека, но на человека нападают только в воде, легко переворачивают лодки с рыбаками и уносят людей на дно. Возможно, это правда, решил Белов. В этом времени рыба в Каме кишит, двухметровые рыбины не редкость, такая зверушка вполне может прокормиться сама и выкормить детей. Не дай бог, если у этой ики ещё враги естественные имеются, страшно подумать, каких они размеров. Это приключение встряхнуло путешественников, однако, вечером девушки спокойно разбили лагерь на берегу Камы, не опасаясь встреченного зверя. Привычка к постоянной опасности, вера в свои силы и возможности справиться с любым зверем, сделала своё.

В Соли Камской Белов с удовольствием пообщался со старыми знакомыми, с атаманами вольницы Остапом и Кирей, побывал у старателей. Кокора опять его порадовал, высыпав на стол горсть золотого песка и самородков. Он не только нашёл богатое месторождение золота, оно оказалось на берегу судоходной речки, в которую можно подняться от Камы. Другой старатель, Егоза, принёс целую котомку изумрудов, он добыл их далеко на востоке, в неделе пути от Соли Камской. Эти изумруды Белов выменял на железные изделия к обоюдному удовольствию и пообещал ещё брать любое количество. Другие старатели тоже порадовали Белова, разведав неплохие выходы железной и медной руды. Самое удобное, что оба этих места находились недалеко от Гуляйки, той самой деревеньки, возле которой для Белова добывали свинцово-серебряную руду.

Белов посетил эту Гуляйку, где на него недобрым взглядом поглядел бывший соперник на божьем суде. Парни, которые отрабатывали свою глупость, уже остепенились, оба были женаты и жили отдельно от родителей. Белов поговорил с ребятами и предложил им же добывать и грузить руду, железную и медную. Но уже за плату, сошлись на одной белке за тонну, что в переводе на пуды составило шестьдесят два пуда. В залог будущей совместной деятельности Белов подарил ребятам по железному ножу, после чего почти не сомневался в результатах стабильной работы совместного предприятия.

Выше по Каме подниматься не стали, вместе с Кокорой поплыли обратно, в сторону дома. Золотые россыпи оказались на полпути в Бражино, правда, от Камы пришлось целый день подниматься вверх по разным рекам и речушкам. Месторождение оказалось настолько богатым, что Белов не выдержал и остановился на пару дней. За эти два дня неопытные восемь дружинниц и Белов намыли килограммов пять золота. Белов, на радостях, даже не знал, как расплатиться с Кокорой, и предложил самому старателю выбрать себе награду в посёлке. Заинтригованный небывалым предложением, Кокора с удовольствием спустился по рекам в Бражино и два дня гулял по селению, запасаясь топорами и ножами, шерстяной тканью и валенками. Выбор его для Белова не явился неожиданным, Кокора попросил у Белова ружьё. В принципе, Белов не боялся продажи ружей, кроме него никто не мог изготовить ружья, тем более патроны. Опасался Белов за жизнь самого Кокоры, ружьё у него в руках привлечёт любого разбойника сильнее повозки с мехами.

Больших трудов стоило разъяснить это Кокоре, жизнь которого была для Белова очень ценной, он надеялся на удачливого старателя и в дальнейшем. Кокора был самоуверен, как и любой уралец, добившийся всего своими руками и не боявшийся ни людей, ни зверей. Белову удалось убедить Кокору хотя бы год пожить с охраной дружинников. Белов сразу направлял на золотой прииск пятерых дружинников и десяток рабочих, старшим назначал Кокору. В их задачу входила работа на прииске до поздней осени, еженедельная отправка лодки с добытым золотом в Бражино, в сопровождении дружинника. Ружьё с полусотней патронов Кокора забирал сразу, а осенью мог возвращаться домой, в Соль Камскую. За лето Кокора ещё обещал разведать все окрестности на предмет наличия рудных выходов. Белов сразу сказал Кокоре продажную цену ружья для любопытных, полсотни гривен, да каждый патрон две куны с условием обмена на пустую гильзу, или четыре куны без обмена.

Белов не хотел разжигать в соседях желание завладения оружием отказом его продажи. Пусть лучше копят средства для честной покупки, дополнительный источник прибыли не помешает, все ружья номерные, при продаже патронов сразу будет заметно, если ружьё отнимут у истинного владельца. Самому Белову патроны обходились примерно в куну, а ружья не дороже трёх гривен, с учётом всех накладных расходов. Отправив золотодобытчиков, в которые назначил только мальчишек и девчонок, пусть отдохнут на природе, Белов занялся подготовкой дружинников. Те уже освоили конный строй, дружный копейный удар. Хамит привез с юга мастера, который взялся за обучение дружинников бою на мечах. Мастера звали Аслан, сам он назвался черкасом, по возрасту ближе к сорока годам. Меч у него был изогнутым, несколько похожим на саблю, но значительно шире. Изначально Аслан хотел поработать только лето, осенью уплыть с последними купцами. Однако условия жизни и тренировок, и самое главное, оплата в гривну за месяц, соблазнили его остаться на год. Белов охотно обучался у Аслана, который отлично говорил по-славянски, даже признался, что это его родной язык.

Он оказался интересным человеком, вылитым Тарасом Бульбой, даже шапка его была откровенно казачьего покроя, из каракуля, со свисающим на бок шёлковым клином. Комплекция и усы были соответствующие, только волосы были светло-русыми. Аслан много рассказал о черкасах, которые были славянами и кочевали между Каспийским и Чёрным морями. Часть черкасов осели на благодатных землях и возделывали виноград, сажали пшеницу. Основные рода занимались овцеводством и коневодством. Черкасы с детства росли воинами, слишком многие народы пытались захватить их благодатные степи. Славу они себе создали не столько скотоводством, сколько умением биться в седле, отменным владением саблей. Селения у черкасов назывались юртами, в которых жили люди одного рода. Когда Белов показал Аслану карту северного Кавказа, тот уверенно показал участок между Волгой и Доном, где кочевали черкасы.